На дворе был небольшой плюс, и с неба сеялась мелкая влага.
Я смотрела на свой заснеженный двор и думала, что, возможно, в такое зимнее сугробное время я его вижу в последний раз в жизни.
Таксист подъехал в 6-00, секунда в секунду, что для Москвы с ее непредсказуемой дорожной обстановкой было странным.
Может, Боженька вынул его из кармана и поставил на землю прямо у Крымского моста?
Это был микроавтобус на 2 семьи. Нам предстояло забрать по пути еще одних переселенцев.
По пути еврейский шофер из благотворительной организации довольно досконально выспросил, кто я, зачем и почему еду. Было похоже, что это не просто беседа, чтобы не заснуть за рулем. Может, он тоже ведет где-то свой блог? :-)))
Вторая семья, которую мы попутно прихватили, оказалась молодым человеком в единственном экземпляре. И всю дорогу до Домодедова уже он "отчитывался" перед водителем, а я только слушала.
Багажа у него было всего два места - рюкзак и рюкзачонок, а у меня две больших коробки, которые я с трудом поднимала (по 13 кг, как потом оказалось), огромный, но легкий (8 кг) рюкзак, рюкзачонок за плечами (ручная кладь) и довольно увесистая сумка на шее (с ноутбуком, тонометром, фотоаппаратом и прочей бесценной для меня электроникой). И поскольку нас с ним привезли как бы в одной группе, этот молодой джентльмен невольно "влип" в помощь старушке (как чисто физическую, так и интеллектуально - организационную).
Скорее всего, я и без него бы не погибла, но с ним было комфортнее по всем статьям - и чисто физически, и организационно. Он честно нес свою невольную ношу и, думаю, ему, как человеку верующему, это зачтется. Мой вклад в его благополучие ограничивался лишь отпусканием его покурить и сторожением его вещей, что, конечно, далеко не пропорционально его усилиям.
Долетели мы быстро и незаметно (для меня). Ну что такое четырехчасовое сидение в уютном кресле в сравнении с шестнадцатичасовой дорогой от Москвы до Питера на четырех электричках? Никаких переживательных эмоций по поводу опасностей воздушного сообщения я не испытывала, так как не ценю свою теперешнюю жизнь ни в грош, и любой вариант меня устраивал. Самое ужасное началось при снижении. Дело в том, что я летела полубольная. Ну, сопли там, кашель. А как стали садиться, я обнаружила, что у меня есть еще и уши: их заложило и они дико заболели. До слез. Надо было очень часто глотать - только при глотании что-то там щелкало и открывалось и давление снаружи и внутри выравнивалось. Слюней от леденца на частое сглатывание просто не хватало. Я попросила воды и только так смогла прийти в норму. И то не до конца - чувствовала свои уши еще долго.
По прибытии в Бен-Гурион оказалось, что в нашей группе новых репатриантов, кроме нас двоих, еще человек 20. И бойкая тетенька начала водить нас по инстанциям. В одном месте мы задержались надолго. Каждого заводили в отдельную кабинку и долго расспрашивали - куда он едет, по какому адресу его везти. Это - чтобы заказать такси. В аэропорт мы прибыли в 14 по местному времени, а в такси меня посадили где-то в 20. Вместе со мной (а мне на крайний север) везли еще семью из Хайфы - это по пути.
В принципе, на этот день в Израиле по прогнозу был намечен дождь. Но весь день светило солнышко, а как сели в машину (даже несколько ранее), с небес закапало. И чем дальше, тем сильнее барабанило по крыше машины. Стало душевно неуютно. Едешь в чужой дом, не известно, встретят ли у подъезда. Вылезать простуженному человеку под дождь с кучей багажа....
В общем, когда подъехали к Хайфе, дождик кончился, и попутчики мои пошли без зонтов. Но когда мы отъехали, он начался снова. Причем, это уже был не дождик, а тропический ливень, барабанивший по крыше с жутким грохотом. Стало совсем страшно. И я стала звонить хозяйке, чтобы встретила у подъезда.
Она и встретила вдвоем с какой-то микроскопической старушкой - подружкой. Дождь, слава Всевышнему, почти кончился. Дом оказался без лифта, а тащиться нам пришлось со всем багажом на 4-й этаж.
Я смотрела на свой заснеженный двор и думала, что, возможно, в такое зимнее сугробное время я его вижу в последний раз в жизни.
Таксист подъехал в 6-00, секунда в секунду, что для Москвы с ее непредсказуемой дорожной обстановкой было странным.
Может, Боженька вынул его из кармана и поставил на землю прямо у Крымского моста?
Это был микроавтобус на 2 семьи. Нам предстояло забрать по пути еще одних переселенцев.
По пути еврейский шофер из благотворительной организации довольно досконально выспросил, кто я, зачем и почему еду. Было похоже, что это не просто беседа, чтобы не заснуть за рулем. Может, он тоже ведет где-то свой блог? :-)))
Вторая семья, которую мы попутно прихватили, оказалась молодым человеком в единственном экземпляре. И всю дорогу до Домодедова уже он "отчитывался" перед водителем, а я только слушала.
Багажа у него было всего два места - рюкзак и рюкзачонок, а у меня две больших коробки, которые я с трудом поднимала (по 13 кг, как потом оказалось), огромный, но легкий (8 кг) рюкзак, рюкзачонок за плечами (ручная кладь) и довольно увесистая сумка на шее (с ноутбуком, тонометром, фотоаппаратом и прочей бесценной для меня электроникой). И поскольку нас с ним привезли как бы в одной группе, этот молодой джентльмен невольно "влип" в помощь старушке (как чисто физическую, так и интеллектуально - организационную).
Скорее всего, я и без него бы не погибла, но с ним было комфортнее по всем статьям - и чисто физически, и организационно. Он честно нес свою невольную ношу и, думаю, ему, как человеку верующему, это зачтется. Мой вклад в его благополучие ограничивался лишь отпусканием его покурить и сторожением его вещей, что, конечно, далеко не пропорционально его усилиям.
Долетели мы быстро и незаметно (для меня). Ну что такое четырехчасовое сидение в уютном кресле в сравнении с шестнадцатичасовой дорогой от Москвы до Питера на четырех электричках? Никаких переживательных эмоций по поводу опасностей воздушного сообщения я не испытывала, так как не ценю свою теперешнюю жизнь ни в грош, и любой вариант меня устраивал. Самое ужасное началось при снижении. Дело в том, что я летела полубольная. Ну, сопли там, кашель. А как стали садиться, я обнаружила, что у меня есть еще и уши: их заложило и они дико заболели. До слез. Надо было очень часто глотать - только при глотании что-то там щелкало и открывалось и давление снаружи и внутри выравнивалось. Слюней от леденца на частое сглатывание просто не хватало. Я попросила воды и только так смогла прийти в норму. И то не до конца - чувствовала свои уши еще долго.
По прибытии в Бен-Гурион оказалось, что в нашей группе новых репатриантов, кроме нас двоих, еще человек 20. И бойкая тетенька начала водить нас по инстанциям. В одном месте мы задержались надолго. Каждого заводили в отдельную кабинку и долго расспрашивали - куда он едет, по какому адресу его везти. Это - чтобы заказать такси. В аэропорт мы прибыли в 14 по местному времени, а в такси меня посадили где-то в 20. Вместе со мной (а мне на крайний север) везли еще семью из Хайфы - это по пути.
В принципе, на этот день в Израиле по прогнозу был намечен дождь. Но весь день светило солнышко, а как сели в машину (даже несколько ранее), с небес закапало. И чем дальше, тем сильнее барабанило по крыше машины. Стало душевно неуютно. Едешь в чужой дом, не известно, встретят ли у подъезда. Вылезать простуженному человеку под дождь с кучей багажа....
В общем, когда подъехали к Хайфе, дождик кончился, и попутчики мои пошли без зонтов. Но когда мы отъехали, он начался снова. Причем, это уже был не дождик, а тропический ливень, барабанивший по крыше с жутким грохотом. Стало совсем страшно. И я стала звонить хозяйке, чтобы встретила у подъезда.
Она и встретила вдвоем с какой-то микроскопической старушкой - подружкой. Дождь, слава Всевышнему, почти кончился. Дом оказался без лифта, а тащиться нам пришлось со всем багажом на 4-й этаж.
Комментариев нет:
Отправить комментарий