"Довлеет дневи злоба его" ("Зимняя" Нагария)

Это  Евангельское  выражение  означает,  что  у  каждого  дня  на  первом  месте  именно  его  заботы.   Поэтому  дальнейшие  эйлатские  заметки  временно  откладываются.   Но  они  будут  (е.б.ж.).

Вчера  был  день  моего  долгожданного  (трехмесячной  выдержки)  очередного  свидания  с  неспешной  израильской  медициной.   В  Нагарии.   Прием  был  назначен  на  9  утра  с  копейками,  но  поликлинику  надо  было  еще  найти  (без  языка).   Поэтому  из  дома  я  вышла  в  половине  седьмого  -  минут  20  идти  до  автобуса,  минут  35  ехать ...   А  во  дворе  как  раз  хозяин  суетится  -  он  по  выходным  раненько  куда-то  мотается  на  машине  в  теннис  играть.

Узнав,  куда  я  намылилась  ни  свет,  ни  заря,  он  сказал,  что  едет  примерно  туда  же  и  предложил   подбросить.   Я,  естественно,  согласилась.   Думала,  он  довезет  меня  прямо  до  места.   Но  нет,  он  высадил  меня  возле  своих  кортов,  а  на  мой  вопрос  -  "а  мне  куда?"   небрежно  махнул  рукой  в  каком-то  направлении   и  побежал  к  ожидавшим  его  мужичкам,  "соображавшим  на  четверых"  с  ракетками  и  мячиками.

Ну,  я  и  пошла  куда-то  примерно  туда.   Думала,  спрошу  по  пути   кого-нибудь,  кто  встретится.  Адрес-то  на  любом  языке  понятен,  а  объяснять  попрошу  на  пиджин-инглише,  если  попадется  ивритоязычный.

Иду,  а  никто  не  попадается.   То есть,  вообще  никто,  всё  как  вымерло.    И  тут  я  вспоминаю,  что  сегодня  ведь  пятница  -  ВЫХОДНОЙ!    Народ  честно  отсыпается,  и  надеяться  можно  только  на  чудо.    И  оно  происходит  -  на  горизонте  появляется    некая   тетя.   Я  к  ней.   И  тут  понимаю,  что  сегодня  просто  день  чудес  -  тетка  не  только  русскоязычная,  но  и  идет  туда  же!    А  так  рано  только  потому,  что  живет  в  кибуце  и  приехала  на  том  автобусе,  который  там  в  это  время  ходит.  И  вот  теперь  не  знает,  как  убить  полтора  часа.   Ну,  в  этом-то  я  ей  помогла,  было  любопытно  поговорить  с  репатриантом  двадцатилетней  выдержки  (во  всех  смыслах  этого  слова).   Они  с  мужем  долго  мыкались  по  съемным  нагарийским  квартирам,  пока  два  года  назад  не  получили  "амидар"  (типа  государственного  жилья),  но  не  в  самой  Нагарии,  а  в  близлежащем  кибуце.    Ей  там  нравится.  Спокойно,  свежий  воздух  и  все  есть,  кроме  медицины.

После  визита  к  доктору  (который  по  уже  сложившейся  доброй  традиции  ничем  радикально  помочь  мне  не  смог)   я  поняла,  что  впереди  у  меня  целый   день,  что  дома  меня,  кроме  блога,  никто  не  ждет   и  потому  я  -  свободна,  как  птица.    И  полетела  птица  к  морю,  так  как  никаких  иных  "аттракций",  как  здесь  говорят,  имея  в  виду  развлекалово,  в  Нагарии  нет  -  окраинный  забытый  Богом  город  российских  пенсионеров  (как,  впрочем,  и  Маалот).   В  Нагарии  селится  наше  старичьё,  которое  изголодалось  по  морю  и  готово  платить  за  свою  удовлетворенную  наконец-то    страсть  влажной  летней  жарой,  а    Маалот  выбирают  любители  климатического  комфорта  (благо,  что  и  море  при  желании  вполне  доступно  -  40  минут  на  комфортабельном  автобусе с  климат-контролем   -  и  ты  там).

В  Нагарии  есть  платный  пляж,  огражденный  от  волн,  а  есть  и  бесплатный  с  теми  же  удобствами  (тень,  туалет,  душ,  спасатели),  но  не  огражденный  боном.   И поскольку  сейчас  не  сезон,  платный  пляж    пустовал  и  вообще  был  наглухо   заперт.    Я,  естественно,  пошла  на  "дикий".   Там  тоже  все  радости  (душ-туалет-будка  спасателей)  были  на  замке,  но  забора  нет  и  потому  всё  море  -  твое.

Был  яркий  безоблачный  день.   Солнце  палило  как  летом  в  Москве  (заметьте  -  на  календаре  середина  января,  в  Москве  минус 10).   Здешние  аборигены  (помоложе)  -  все  в  маечках  и  шортиках.   Я  же  в  своей  московской  зимней  куртке  с  капюшоном   смотрелась  одетой  явно  не  по  сезону.   Но  только  эта  экипировка  и  позволила  мне  провести  целый  день  у  моря,  так  как   было  ветрено,  а  я  практически  не  двигалась.

   Удобно  устроившись  в  пляжном  пластиковом  кресле,  я  балдела,  пьянея  от  солнца,  моря,  свежего  воздуха.    Сейчас  в  Израиле  именно  тот  благословенный  период,  когда  здешнее  солнце  приносит  только  радость,  когда  можно  от  него  не  прятаться,  а  наоборот  -  наслаждаться  им,  по-котовьи  жмурясь.    Что  я  и  делала.

Ветер,  как  всегда  бывает  на  море  по  утрам,  дул  с  берега  и  как  бы  гасил  волну.   Она  набегала  на  песок  тихая,  ласковая,  безгребешковая.   Вот  когда  купаться!   Но  я  не  любительница  холодной   воды,  плюс 18  для  меня  совсем  табу.    Местное  население  в  основном  тоже  так  считало.   Но  поскольку  был  выходной  день,  убежденные  фанаты  моря  не  отказывали  себе  ни  в  чем.   Любители  подводной  охоты  добывали  рыбешку  кто  плавая  под  водой,  кто  держась  на  поверхности  с  помощью  какой-то  надувной  колбасы  (я  по  дури  не  захватила  фотоаппарат).   Там  и  сям  торчали  береговые  рыбаки  со  спиннингами.   Время  от  времени  они  меняли  место.   Но,  видимо,  день  был  неудачный,  в  ведерках  у  них  не  было  ни  хвостика.

Один  расположился  прямо  напротив  меня.    Я  долго  наблюдала  за  ним  со  стороны,  а  потом  осмелела  и  подошла.   Он  говорил  на  иврите  и  знал  несколько  английских  слов.   Я  -  столько  же  английских  и  кучу  бесполезных  русских.   И  несмотря  на  то,  что  мой  английский  не  имел  рыболовной  направленности  (такие  английские  слова,  как  леска,  крючок,  наживка  были  мне  неведомы),  мы  с  ним  кое-как  поговорили.   Я  подошла  к  делу  просто   -  показывала  на  предмет  и  называла  его  по-русски  несколько  раз.   Старичок  попался  понятливый  и  без  склероза   и  поблагодарил  меня  за  урок  русского.   Потом,  описывая  мне  процесс,  он  очень  к  месту  пользовался  русскими  словами.

Я  спросила  его,  на  какую  "ит  фор  фиш"  он  ловит.   Он  показал  мне  вполне  магазинных,  товарного  вида  креветок.   На  мой  вопрос  -  сам  ли  он  их  наловил,  старик  рассмеялся.  Сказал,  что  такие  здесь  не  водятся,  что  именно  эти  -  американские  и  он  купил  их  в  супермаркете.   Они  вполне  съедобны  для  человека.   Тут  он  решительно  оторвал  одной  голову  и  хвост,  выдавил  мясо  из  панциря,  разорвал  кусочек  пополам,  посолил  и  предложил  мне  отведать.   Да  так  настойчиво,  что  пришлось  для  оправдания  продемонстрировать  ему  свою  беззубую  нижнюю  челюсть;  только  тогда  он  успокоился.   Но  креветка  не  пропала.   Рыбачок    выкрутил  из  моря  леску  с   двумя  пустыми  крючками   (пока  мы  беседовали,  рыбы  наживку  съели),  насадил  кусочки  креветки  на  оба  крючка,  попутно  объясняя  мне  на  иврите  (я  понимающе  кивала),  как  надо  запрятывать  жало  крючка  в  мясе,  да  и  закинул  снасть  в  море.     Чтобы  не  отвлекать  его  от  процесса,  я  тихо  села.   Но  и  в  этот  раз  хитрые  рыбы  обглодали  крючки,  так  и  не  попавшись.   Судя  по  размеру  крючка,  рыбачок  рассчитывал  на  добычу  свыше  двух  килограммов.   Но  такой  рыбы  тут  не  было,  и  наживку  съедала  мелочевка.

Старик  засобирался  домой.  Живет  он  в  Рош-Ха-Никре,  на  самой  Ливанской  границе.   Приглашал  меня  ехать  к  нему  в  гости.   Пришлось  обидеть  старика  отказом.

Куда  удачливее  оказался  рыбачок,  промышлявший  сетью,  закидывая  ее  с  берега.   Он  входил  в  море    чуть  выше  колена  и,  хищно  изогнувшись,  закидывал  сеть.   Потом  ждал  минуты  две  и  вытягивал  ее  на  берег.   И  уж  что  в  ней  запуталось,  то  и  было  его  добычей.   В  основном  это  были  разнообразные  рыбешки  длиной  сантиметров  по  10 - 12.   Он  выпутывал  их  из  сети  и  кидал  часть  в  ведро,  а  часть  обратно  в  море.   Не  знаю  возвращались  ли отпущенные  назад  рыбки  после  такого  стресса  к  нормальной рыбьей  жизни.  

Я  спросила  его,  с  какой  целью  он  ловит  такую  мелочь  - ("фор  итинг   ор  фор  кэтс").   И  поскольку  он  сказал,  что  эти  рыбки   "вери  тейсти",  я  поняла,  что  эта  рыбка  для  себя,  а  коты,  если  они  есть,  перебьются.   За  каждый  заброс  старик  добывал  одну - две  съедобные  рыбешки.   Если  семья  большая,  кидать  ему  сеть  -  не  перекидать.

Он  ушел  по  берегу  дальше,  а  я  вернулась  в  свое  кресло  решать  судоку  из  местной  ивритской  газеты  (единственное,  что  я  в  ней  понимаю).  И  тут  появились  ОНИ  -  два  высоких  стройных красавца.  Загорелые  до  черноты,  поджарые.  с  едва  наметившимися  брюшками,  в  самом  расцвете  сил  (если  по  Карлсону),  они  пришли  на  пляж  уже  раздетые,  только  в  трусах,  резиновых  шапочках  и  босиком.   Не  в  машине  приехали,  а  именно  пришли.  И  я  поняла,  что  они  просто  живут  на  виллах  первой  береговой  линии.    Нацепив  очки,  они  вошли  в  море,  нырнули  и  поплыли  куда-то  далеко.   Вернулись  они  минут  через  40.    Просто  вышли  и  не  вытираясь  пошли  домой.   Не  удивлюсь,  если именно   они  и  проживут  до  заветных   120-ти.

На  пляже,  между  тем,  народу  прибавлялось.   Купаться  особо  не  купались,  но  загорали.   Детишки  с  визгом  гоняли  мячик.    Ветер,  как  ему  и  положено,  переменил  свое  направление  и  дул  теперь  с  моря.   Волны  больше  по  размеру  не  стали,  но  обросли  пенными  гребешками.

Я  сидела  на  солнышке,  читала,  временами  задремывала...   И  вдруг  проснулась  от  непонятного  звука,  похожего  на  жужжание,  где-то  над  головой.   Посмотрела  вверх,  а  там  на  чем-то  длинном,  цветастом,  непонятном  (типа  парашюта,  только  не  круглого)   на  двух  стропах,  отходящих  от  концов  этой  изогнутой  плоской  штуки,  висит  человек,  за  спиной  которого  с  жужжанием  вращается  пропеллер  (как  у  Карлсона).    Этот  человек  делает  надо  мной  разворот  и  летит  себе,  не  снижаясь,   обратно  к  Хайфе.    Тут  я  начинаю  соображать,  что  для  такого  движения  нужна  подъемная  сила,  которой  ни  парашют,  ни  винт  создать  не  могут.   Очевидно,  эта  плоскость  не  просто  крыло,  а  такой  воздушный  шар,  который  по  форме  вовсе  не  шар,  а  именно  плоская  колбаса.    Она-то  и  создает  подъемную  силу.     Кто  знает,  что  это  за  вид  спорта  (или  развлекухи  такой),  просветите  старушку - бабушку,  отставшую  от  жизни.

Постепенно  солнышко  спустилось  низенько,  завечерело.   Пора  было  домой  собираться.   Но  любопытство  меня  одолело.   Весь  день  в  правой  части  моря  происходило  какое-то  парусное  шевеление.   И  большие,  и  поменьше  паруса  и  парусята  бороздили  акваторию,  собираясь  в  кучки  то  в  одном   месте,  то  в  другом.   И  я  решила  прогуляться  туда,  чтобы,  если  пустят,  посмотреть  все  поближе.

Калитка  была  не  заперта,  я  вошла,  никому  не  было  до  меня  никакого  дела.   Это  был  парусный  клуб.   Парусята  поменьше  были  у  серфингистов,  которыми  оказались  мальчики  и  девочки  лет  по  12.   Они  заканчивали  свой  "рабочий день",   снимали  довольно  тяжеленькие  паруса  и  относили  их  в  ангар.  Затем  вдвоем  вытаскивали  из  воды  и  доски  и  относили  их  туда  же.

А  паруса  побольше  были  у  яхтсменов,  здоровенных  парней.   Они  причаливали  к  берегу  в  другом  месте,  в  одиночку  затаскивали  свои  яхточки  на  тележки  и  везли  их  в  другой  ангар.

Смотреть  было  уже  не  на  что,  и  я  пошла  на  автостанцию.   Мне  повезло,  я  поспела  как  раз  к  отходу  очередного  автобуса.   Домой  я  пришла  уже  затемно.

Хороший  получился  день.