Собственно, ехать туда я в этот день не собиралась. Просто я сидела в метро в интернете (дома его не было), а потом вдруг решила - а не съездить ли? И совсем забыла, что фотоаппарата с собой у меня нет. Так что - картинок не будет, только слова.
Ехать до пансионата можно как от станции метро Коньково, так и от Юго-Западной. Второе мне удобнее, так как не требует пересадки в метро. Но зато и автобус оттуда - только один, и ходит он раз в 20 минут. А от Конькова - штук шесть, и суммарно получается, что ходят они чаще.
Я не была уверена, что в этом пансионате тоже бывают "дни открытых дверей", но, тем не менее, сказала охране правду - "я на экскурсию". И (вопреки моим опасениям) меня без лишних слов пропустили.
Внизу на входе сидела девочка в инвалидном кресле. Она была "при исполнении", вникла в мою проблему и проводила к старшей медсестре. Я объяснила той свою проблему, и она сказала, что сейчас закончит какое-то неотложное дело и займётся мной. А пока я должна выйти из её кабинета и подождать в коридоре на диванчике.
Я посидела минут пять и поняла, что зря теряю время. В кабинет сестры заходили люди в белых халатах, они разводили там ляля-тополя, не обращая на меня, ходившую перед их открытыми дверями, никакого внимания. И я стала отлавливать колясочников, ездивших по этому коридору, и их расспрашивать. Наиболее словоохотливой оказалась лысая бабушка в сетчатой вязаной шапочке. Она рассказала, что палаты тут в основном на двоих, троих и даже четверых. Что попасть в однушку практически нереально. Я загрустила и хотела уже поставить на здешнем пристанище большой и жирный крест, но что-то меня остановило. Мне захотелось, чтобы эти палаты мне всё же показали. И я снова стала отлавливать людей в белых халатах и просить сделать мне экскурсию.
И одна согласилась. Сказала, что на этом этаже живут люди, совершенно не способные себя обслуживать. А крепенькие старички вроде меня, передвигающиеся на своих двоих, живут на другом этаже. И привела меня в пустующую двушку. Было видно, что она образована из двух однушек, между которыми в капитальной стене сделан пролом, завешенный тряпочной занавеской. Таким образом человек, живущий за занавеской, оказывается как бы владельцем однушки, а житель второго отсека живет таки в двушке. Именно из его комнатёнки вход в туалет, и сосед будет шастать мимо него днём и ночью. Туалет, кстати, огромный, даже с душем. Так что, мыться можно по желанию, а не по разнарядке раз в неделю, когда общий душ на этаже.
Я попросила показать мне и другие номера, но сопровождающая не согласилась, мотивируя отказ тем, что не хочет беспокоить живущих там людей, а этот номер - единственный свободный. И это при том, что люди стоят в очереди на заселение в этот пансионат! Пустующий номер! Как же! Из всего этого я сделала вывод, что этот номер пустует всегда, он именно "показной". Люди клюют на него, а заселяют их потом в совсем другие условия. Какие - мне не показали.
Поняв, что в этот свой визит я уже ничего другого не увижу, я вышла во двор и пошла осматривать территорию. Она довольно ухоженная. При входе цветничок, фонтан.
Перед входом в здание физинструктор проводила зарядку для колясочников. Кто-то вяло шевелился, кто-то просто сидел, отбывая повинность.
Особенно меня обрадовало, что к пансионату примыкает совершенно дикий кусок лесопарка с лавочками. Когда совсем обрыднет смотреть на окружающую действительность, можно будет там скрыться от всех и отойти душой. Это - пока будут носить ноги.
С другой стороны здания на лавочке сидела импозантная, хорошо одетая бабуля. Да что там - "бабуля", пожилая, очень пожилая женщина. Я, спросив разрешения, подсела к ней и разговорила.
Оказалось, что она в прошлом работала в Госплане (не шваль подзаборная!). У неё две дочери и очень хороший, заботливый зять. Именно он и определил её сюда. Зять оплачивает её одноместное проживание в люксе. Сколько платит - этого она не знает. Или не помнит. У неё крепко не в порядке с памятью. Всю свою историю примерно в одних и тех же выражениях она изложила мне раза три.
Возможно, через год я буду такая же. Но вряд ли я буду жить в одноместном люксе.
Господи, подумала я в заключение. Есть дети - нет детей... Хорошие дети - плохие дети... Никто не застрахован от богадельни.
Ехать до пансионата можно как от станции метро Коньково, так и от Юго-Западной. Второе мне удобнее, так как не требует пересадки в метро. Но зато и автобус оттуда - только один, и ходит он раз в 20 минут. А от Конькова - штук шесть, и суммарно получается, что ходят они чаще.
Я не была уверена, что в этом пансионате тоже бывают "дни открытых дверей", но, тем не менее, сказала охране правду - "я на экскурсию". И (вопреки моим опасениям) меня без лишних слов пропустили.
Внизу на входе сидела девочка в инвалидном кресле. Она была "при исполнении", вникла в мою проблему и проводила к старшей медсестре. Я объяснила той свою проблему, и она сказала, что сейчас закончит какое-то неотложное дело и займётся мной. А пока я должна выйти из её кабинета и подождать в коридоре на диванчике.
Я посидела минут пять и поняла, что зря теряю время. В кабинет сестры заходили люди в белых халатах, они разводили там ляля-тополя, не обращая на меня, ходившую перед их открытыми дверями, никакого внимания. И я стала отлавливать колясочников, ездивших по этому коридору, и их расспрашивать. Наиболее словоохотливой оказалась лысая бабушка в сетчатой вязаной шапочке. Она рассказала, что палаты тут в основном на двоих, троих и даже четверых. Что попасть в однушку практически нереально. Я загрустила и хотела уже поставить на здешнем пристанище большой и жирный крест, но что-то меня остановило. Мне захотелось, чтобы эти палаты мне всё же показали. И я снова стала отлавливать людей в белых халатах и просить сделать мне экскурсию.
И одна согласилась. Сказала, что на этом этаже живут люди, совершенно не способные себя обслуживать. А крепенькие старички вроде меня, передвигающиеся на своих двоих, живут на другом этаже. И привела меня в пустующую двушку. Было видно, что она образована из двух однушек, между которыми в капитальной стене сделан пролом, завешенный тряпочной занавеской. Таким образом человек, живущий за занавеской, оказывается как бы владельцем однушки, а житель второго отсека живет таки в двушке. Именно из его комнатёнки вход в туалет, и сосед будет шастать мимо него днём и ночью. Туалет, кстати, огромный, даже с душем. Так что, мыться можно по желанию, а не по разнарядке раз в неделю, когда общий душ на этаже.
Я попросила показать мне и другие номера, но сопровождающая не согласилась, мотивируя отказ тем, что не хочет беспокоить живущих там людей, а этот номер - единственный свободный. И это при том, что люди стоят в очереди на заселение в этот пансионат! Пустующий номер! Как же! Из всего этого я сделала вывод, что этот номер пустует всегда, он именно "показной". Люди клюют на него, а заселяют их потом в совсем другие условия. Какие - мне не показали.
Поняв, что в этот свой визит я уже ничего другого не увижу, я вышла во двор и пошла осматривать территорию. Она довольно ухоженная. При входе цветничок, фонтан.
Перед входом в здание физинструктор проводила зарядку для колясочников. Кто-то вяло шевелился, кто-то просто сидел, отбывая повинность.
Особенно меня обрадовало, что к пансионату примыкает совершенно дикий кусок лесопарка с лавочками. Когда совсем обрыднет смотреть на окружающую действительность, можно будет там скрыться от всех и отойти душой. Это - пока будут носить ноги.
С другой стороны здания на лавочке сидела импозантная, хорошо одетая бабуля. Да что там - "бабуля", пожилая, очень пожилая женщина. Я, спросив разрешения, подсела к ней и разговорила.
Оказалось, что она в прошлом работала в Госплане (не шваль подзаборная!). У неё две дочери и очень хороший, заботливый зять. Именно он и определил её сюда. Зять оплачивает её одноместное проживание в люксе. Сколько платит - этого она не знает. Или не помнит. У неё крепко не в порядке с памятью. Всю свою историю примерно в одних и тех же выражениях она изложила мне раза три.
Возможно, через год я буду такая же. Но вряд ли я буду жить в одноместном люксе.
Господи, подумала я в заключение. Есть дети - нет детей... Хорошие дети - плохие дети... Никто не застрахован от богадельни.
Мария Борисовна, здравствуйте! Т.к. я немного в теме проблемы, которая тут обсуждается ( есть большой московский и небольшой израильский стаж работы врачом) несколько моментов, о которых вы забыли:
ОтветитьУдалить1. Относительно здоровому пожилому человеку абсолютно все равно, в каком бейт-авоте проводить старость-тут я согласна, что в Москве в платном бейт авоте приятнее и спокойнее
2. Проблема начинается, когда случается болезнь. Я имею в виду, не сопли и не понос, а настоящая медицинская ПРОБЛЕМА. И тут оба ( и московский и израильский) действуют по одинаковым правилам-избавляются от проблемы как можно быстрее. Просто потому что бейт авот-это не лечебное учреждение, не больница. И переводят такого человека в больницу. Обычную. Вам рассказать про московские городские больницы ? Лечить вас будут в 2х случаях-или вы платите или за вас кто-то хорошо попросит. Можно платить. Московская медицина сейчас на неплохом уровне. Но деньги рано или поздно заканчиваются, а болезнь в пожилом возрасте-это, как правило, не аппендицит. Т.е. нужна реабилитация и т.д.
3. В случае Израиля-тоже ничего хорошего лежать в израильской больнице. Но бесплатно-это раз. И во-вторых, самое главное-если, не дай Бог, дело касается инфаркта или инсульта-в первом случае без учета возраста и если есть хоть какой-то прогноз-это коронарография и стентирование. В случае инсульта-реабилитация. Опять же, это касается больных, которые имеют потенциал. Т.е. сохранны. В остальных случаях-просто уход. Но в медицинском учреждении.
Если у вас расширенная медицинская страховка-еще лучше. Т.е. условия реабилитации, часы социальных работников-все в улучшенном варианте.
В общем," думайте сами, решайте сами". Удачи в любом случае и не болейте)
Екатерина, можно вопрос? Я много раз слышала, что в израильских бейт-авотах есть отделения для лежачих больных. То есть для тех, кто уже не может сам передвигаться, а порою и мало что соображает. Их вроде бы ни в какие больницы не переводят (вы как врач лучше меня знаете, что в израильских больницах долго не держат). Или вы такие состояния не относите к болезни?
УдалитьЭто סיעוד מורכב
ОтветитьУдалитькогда лечить уже нечего и некого. Поддерживать жизненные функции.
Что касается меня, то я бы не хотела, чтобы в таком состоянии мои жизненные функции поддерживались. Я бы хотела, чтобы их прекратили, но только заведомо безболезненным для меня способом.
УдалитьМогу ли я заранее как-то распорядиться на этот счёт?
Вам сейчас правда об этом не надо думать. Такие распоряжения дают люди как правило с неизлечимой болезнью ( онкологией и.т.д)
ОтветитьУдалитьУ нас в роду все инсультники. И я бы не хотела жить растением ПОСЛЕ инсульта. Меня бы больше устроило, если бы меня не спасали, а помогли бы безболезненно уйти.
УдалитьЯ и сейчас, засыпая, молю Бога:"Господи, засни меня без просыпа."
Я взяла от жизни всё, что могла и хотела. И на этом - точка.