Дребезги 102

Мой  иврит (тут должен стоять ощеренный смайлик)

Сказать,  что  он  совсем  уж  нулевой,  было  бы  преувеличением.  Но  если  определять  степень  владения  им  математически,  то  она  будет где-то  на  уровне  0,0001.  Или  ещё  ниже.

Не  считая  интернациональных,  звучащих  на  любом  языке  практически  одинаково,  на  иврите  твердо  (и с  пониманием смысла)  я  знаю  всего  несколько  слов:  «Исраэль» (Израиль),  «Ерушалаим»  (это слово  стало  известным  еще со времён «Мастера и Маргариты»,  и  не  только  мне),  «лё» (нет),  «кен» (да),  «шук» (рынок), ну и «шабат шалом» (местное субботнее приветствие).  Причем, я долго не могла сообразить, как на него  надо  отвечать – так же или наоборот (по аналогии со среднеазиатским «салям алейкум -  алейкум ассалям»).

По приезде в  Израиль  я  поначалу  рьяно взялась за дело  -  попросила Розу написать мне числительные и попыталась их выучить.  А потом поняла, что дело  это практически безнадёжное – не запоминаются  пары  слово-перевод.  Понять, что услышанное  слово – числительное, я могу.  Но  вот  какое?  И  на  базаре  мне  всё  равно  для  полной  уверенности  в  понимании  названной  мне  цены   приходилось  вынимать  из  кармана  «шпаргалку»  (розин  листок).  Это  и  неудобно,  и  глуповато.  Поэтому на рынке  я просто тыкаю  пальцем в товар и спрашиваю – «сколько?».  Именно  по-русски  спрашиваю,  чтобы  мне  и  ответили  на  русском.  Если  мне  отвечают  на  иврите,  я  говорю  «лё иврит»  и  переспрашиваю  на  английском  «хау мач?».   Если  продавец  не  понимает  английского,  то  я  в качестве подсказки показываю на руке сначала один палец, потом два, три и так далее,  призывая    продавца  показать  мне  цену  на  пальцах.  Если  цена  больше  10-ти,  приходится  искать  русскоязычного  толмача.  Но  в  Маалоте  это  не  проблема.
  

Так  что,  к  стыду  своему,  я   никогда   не  буду  знать  даже  ивритских  числительных.  Но  в  стране,  где  «на  четверть – бывший наш народ»  (а  в  Маалоте  -  и  того  больше)  безивритная  жизнь  не  смертельна.   Тем  более,  что  я,  хоть  немного,  но  кумекаю  по-английски.

Но  всё  равно  -  безъязыкость   делает  жизнь  противной,  особенно   при  выездах  из  Маалота.  Именно  поэтому  каждый  свой  визит  на  матерно  (во  всех  смыслах)  говорящую родину  я  воспринимаю  как  счастье  и  отраду.    «Именины  сердца»,  так  сказать.

Возвращение  Розы

Как-то  встреченная  на  базаре  знакомая  сообщила  мне,  что  в  местном  «дворце культуры»  вечером  состоится  концерт.  Я  и  пошла.  И  влипла  по-крупному.  Это  был  не  просто  концерт.  Это  был  религиозный  концерт. 

Пели  неплохо,  хорошими  голосами.  Но  в  каждом  песнопении  через  два  слова  на  третье  повторялось  слово  «Бог».  И  содержание  соответствующее.

Уйти  было  нереально:  и  сидела  я  в  середине  ряда,  и  не  хотелось  обижать   восторженных,  с  горящими  глазами  организаторов.   Терпела  до  конца. 

Но  одновременно  я  оказалась  и  вознаграждена  за  муки,  причём  -  самым  неожиданным  образом.  Сидевшие  сзади  женщины,  которым  звучащие  со  сцены  песнопения  также  были  до  лампочки,  беседовали  вполголоса  о  своём.  Сплетничали,  короче.  И  вот  слышу  я  от  них,  что  «рыжая Роза»  (видимо,  не  одна  я  так  её  зову)  вернулась  в  свой  хостель.

Естественно,  на  следующий  день  я  к  ней  отправилась.  Где-то  в  2  часа  дня,  чтобы  не  разбудить.  Звоню  ей  снизу  по  домофону,  чтобы  она  открыла  входную  дверь.  Нет  ответа.  Спрашиваю  у  сидящих  у  подъезда  женщин,  не  видели  ли  они,  не  выходила  ли  Роза  на  прогулку.  Нет,  сказали,  Роза  не  выходила.  Они  же  посоветовали  позвонить Розиной  подружке, живущей  на  том  же  этаже.

Позвонила  подружке, она ко мне вышла, и уже вдвоем  мы  поднялись  на  5  этаж  и  стали  стучать  в  Розину  дверь.  Долго  никто  не  отвечал.   Соседка  тем  временем  мне  жаловалась,  что  Роза  одна  жить  уже  совсем  не  может.  Ей  дали  метапелет  (приходящую  помощницу)  на  несколько  часов в день,  но  похоже,  что  ей  нужен  присмотр  в  течение  всего  дня.  Эпизодический,  но  постоянный,  чтобы  напоминать  ей,  что  пора  бы  и  встать,  и  поесть.  Таких  метапелет  не  бывает.  Их  дело  прийти,  что-то  сделать  и  уйти.   Но  и  с  той  метапелет,  что  Розе  дали,  она  ухитрилась  поссориться  и  отказалась  от  неё.  Теперь  должны  дать  новую.  Но  не  факт,  что  Роза  с  ней  поладит. 

Стучали  мы,  стучали,  и  вот  Роза  ответила.  Выяснила  через  дверь,  кто  стучит,  и  открыла. 

Оказалось,  что  Роза  уже  не  рыжая,  а  белая,  абсолютно  седая.  Остатки  былой  рыжины  остались,  но  кое-где.  Говорить  с  ней  трудно,  она  какая-то  заторможенная.  Адекватная,  всё  понимает,  и  понимает  правильно,  но  как-то  ОЧЕНЬ  медленно  соображает  и  реагирует.  Такое  впечатление,  что  она  находится  где-то  глубоко  внутри  себя.  И  пока  она  всплывает  из  своих  глубин  на  поверхность  общения  проходит  значительное  время.  Задав  вопрос,  приходится  очень  долго  ждать  ответа.  Но  приходящий  ответ  вполне  разумен  и  адекватен.

Выяснив,  что  Роза  еще  даже  и  не  завтракала,  соседка,  более  сведущая  в  Розином  быте  и  знающая,  что  где  лежит,  навалила  ей  огромную  миску  гречи  с  молоком,  и  Роза  стала  есть.  Очень  медленно. 

Вообще-то  в  миске  была  порция  на  хорошего  мужика,  раза  в  два  больше  нормы.  Но  Роза  всё  это  медленно,  но  съела,  из  чего  я  не  могу  не  сделать  вывода,  что  была  она  ОЧЕНЬ  голодная.

Я  тем  временем  помыла  скопившуюся  в  раковине  грязную  посуду.  Соседка  же  вспомнила,  что  по  телевизору  начинается  какая-то  передача,  и  слиняла  к  себе.  Ей  за  80,  и  у  неё  есть  ещё  дед  под  90.  Быть  Розе  нянькой  она  не  сможет,  даже  если  бы  и  захотела.   Заглянет  раз  в  день  -  и  на  том  спасибо.   Я  не  смогу  тоже,  так  как  мне  до  Розы  600  ступенек  вверх-вниз.  И  позвоночник  не   позволяет  мне  находиться  долго  в  вертикальном  положении  -  начинает  болеть  спина,  поясница.

Бяда. 

В  общем,  как  я  в  очередной  раз  отметила  для  себя,  очень  важно  ухитриться  уйти  вовремя.  До  наступления  полной  беспомощности,  чтобы  не  быть  никому  в  тягость.  И  главное  -  себе.

Бедная  Роза.  Что  ещё  можно  сказать?

Она  пожила  в  бейт авоте.  Еле  выбралась.  И  больше  туда  не  хочет.

Но  жизнь,  похоже,  заставит.